Эксперты «Российской газеты» прокомментировали прогнозы МЭА о перспективах газового рынка

Эксперты «Российской газеты»: ведущий эксперт Союза нефтегазопромышленников России Танкаев и ведущий эксперт УХ «Финам Менеджмент», аналитик сырьевой отрасли Дмитрий Баранов прокомментировали прогнозы Международного энергетического агентства и ответили на вопросы, действительно ли спрос на газ падает и к чему готовиться России в будущем.

- Эра газа, действительно, подходит к концу, а с ней и «золотой дождь» для нашего бюджета?

Ведущий эксперт Союза нефтегазопромышленников России Рустам Танкаев: В целом в мире спрос на газ ежегодно растет на 2-3%. И это происходит в основном за счет Юго-Восточной Азии. В этих странах уровень потребления энергии был очень низок, и сейчас они догоняют ведущие страны.

В этой ситуации, если бы Китай вышел на уровень потребления Южной Кореи и при этом достиг той структуры энергопотребления, которую они сами себе установили, то потребление газа в Поднебесной дошло бы до триллиона кубометров в год. В этой ситуации российский газ был бы конечно востребован. Но в настоящий момент, пока у Китая уровень потребления менее 300 миллиардов, конечно, ему российский газ не нужен.

Аналитик сырьевой отрасли Дмитрий Баранов: Колебания в потреблении газа были всегда, но в целом в мире оно имеет тенденцию к росту вот уже на протяжении нескольких десятилетий. Ведь газ применяется не только как энергоноситель, но является ценнейшим сырьем, из которого производятся сотни самых различных материалов и продуктов. И именно поэтому природный газ будет востребован еще многие десятилетия.

Различные «апокалиптические» прогнозы ходят уже давно, но пока никак не реализуются. Так что «Газпрому», в частности, и России в целом вряд ли стоит менять свою стратегию по развитию углеводородного сегмента всякий раз, когда звучит очередной прогноз о «конце света». Потребность в газе и нефти есть, они применятся в самых разных отраслях, и вряд ли стоит ожидать, что в обозримой перспективе появится новый вид сырья, который потеснит их.

- В Европе спрос на российский газ, действительно, снижается, так как появляется все больше конкурентов. Самыми перспективными рынками сейчас становятся Китай и Япония. Как мы сейчас сотрудничаем с этими странами?

Танкаев: С Японией мы сотрудничаем в меру технических возможностей. Туда идет значительная часть газа с проекта «Сахалин 2». Что касается Китая, то сотрудничество по газовому направлению пока минимально. И связано это с тем, что Китай очень активно собирает газовые активы на мировом рынке и, таким образом получает возможность приобретать газ по относительно низким ценам.

В этой связи Россия не в состоянии договориться с Китаем по ценам на газ, поэтому многие проекты заморожены, например, Чаяндинское месторождение Владивостока и проект газопроводной системы Алтай. Это связано с тем, что нет обоснований по ценам. Конечно, настанет момент, когда в Китае будут существенно исчерпаны все возможности по получению газа и им придется идти на какие-то ценовые уступки, но до тех пор Россия вряд ли пойдет на этот рынок.

- Что может помешать России на этих рынках? Кто здесь у нас главный конкурент?

Танкаев: Китайцы профинансировали практически полностью разработку новых месторождений на территории Туркмении. Оттуда построен газопровод, который идет через всю территорию Узбекистана, где тоже открыто месторождение газа, и из этой страны уже сейчас идут серьезные поставки.

Вторым направлением является Иран. Там Китай тоже практически полностью профинансировал освоение крупнейшего в мире газового месторождения, которое называется «Южный парс». А также выделил деньги на строительство шести танкеров для доставки сжиженного природного газа в китайские порты. Повторюсь, поскольку все это сделано практически на китайские деньги, то и цены на сырье достаточно низкие. Все это пока обеспечивает потребности Китая на среднесрочную перспективу.

Баранов: Конкурентами России на этих рынках являются практически все ведущие мировые нефте- и газодобытчики. И даже если сейчас кто-то из них не поставляет углеводороды в Японию или КНР, это не значит, что они не будут делать этого в будущем. Кроме этого, Китай начал поиски и освоение сланцевого газа на своей территории, и в будущем Поднебесная может стать второй в мире страной по запасу этого сырья. Так что это направление тоже конкурирует с российским газом. Считаю, что сейчас приоритетней остаются все-таки другие рынки сбыта газа - Япония и Южная Корея.

- Могут ли Япония и Китай в перспективе стать нашими основными потребителями? Или без Европы нам все-таки не обойтись?

Танкаев: Без европейского рынка нам будет очень сложно. Но Россия, как известно, теряет европейский рынок, причем очень быстрыми темпами. Это связано с тем, что наша ценовая политика очень устарела, цены не соответствуют реалиям газового рынка. Не стоит забывать, что в отличие от нефтяного газовый рынок - это рынок потребителя, то есть условия здесь диктует именно покупатель.

Кроме того, предложение газа на мировом рынке превышает спрос, и в этой ситуации нужно, конечно, подстраиваться под потребителя и предлагать более приемлемые цены, чем конкуренты. Например, катарский газ в портах западной Европы обходится потребителю в 360 долларов за тысячу кубометров, тогда как российский, который приходит по «Северному потоку», в 400-420 долларов. Наши контракты до сих пор привязаны к ценам на нефть, которые, как известно, находятся сегодня на высоком уровне. Абсолютно очевидно, что наш газ неконкурентоспособен. Так что, скорее всего, по результатам этого года мы потеряем порядка пяти процентов рынка. И это очень много.

Баранов: И Япония, и Китай уже являются потребителями наших углеводородных ресурсов. И хочется надеяться, что объем их закупок будет только увеличиваться, тем более, что уже подписаны или будут подписаны соответствующие соглашения. Но и от Европы как ведущего покупателя российского газа никто не собирается отказываться. Даже начавшиеся в последнее время нападки чиновников от ЕС на «Газпром» не заставят нас отказаться от поставок газа в Европу. Тем более, сами европейцы признают, что российский газ имеет огромное значение в энергобалансе Европы.

- И что, больше некуда нам направить свой газ?

Танкаев: Больше некуда. В настоящий момент наша газовая промышленность работает на уровне 50-60% от своих возможностей. Мы могли бы производить намного больше газа без всякого освоения новых месторождений. Так что, как я уже сказал, нужно кардинально менять ценовую политику. Иначе мы можем потерять рынок полностью. Будем сидеть на своих месторождениях и ждать, пока ситуация поменяется. А этого можно ждать очень долго, не одно поколение.

«Российская газета», 19.10.2012